Лилия Шибанова: Власть в России боится Майдана

Oснoвaтeльницa aссoциaции «Гoлoс» Лилия Шибaнoвa рaсскaзaлa в интeрвью DW o сeгoдняшнeм положении этой НПО и причинах, по которым «Голос» отстранен от наблюдения за выборами.

Инициатор создания ассоциации неправительственных организаций «Голос» Лилия Шибанова в середине марта приезжала в Берлин, где собрались победители открытого конкурса проектов НПО, который проводил Гражданский форум ЕС — Россия. В интервью DW Шибанова рассказала о том, почему «Голос» до сих пор не исключают из списка «иностранных агентов», о новых российских законах, препятствующих присутствию независимых наблюдателей на избирательных участках, и нарушениях фактически уже идущей кампании по выборам в Государственную думу.

Deutsche Welle: В прошлом году «Голос» сумел через суд вернуть штрафы, наложенные за отказ называться «иностранным агентом». Какова ситуация сейчас? «Голос» исключен из реестра «иноагентов»?

Лилия Шибанова: Ситуация сейчас критическая. Ассоциация «Голос», которой и в самом деле вернули штрафы и которая с 2005 года не получала ни копейки иностранного финансирования, прошла несколько плановых и внеплановых проверок. Тем не менее министерство юстиции по-прежнему не исключает «Голос» из списка «иностранных агентов».

— И чем это мотивируется?

- Повод просто фантастический. Эксперт по международному наблюдению и электоральной статистике Роман Удот хоть и ни одного дня не работал в ассоциации и не оказывал ей финансовую помощь, но полученный им гонорар квалифицируется как иностранное финансирование. Больший юридический беспредел придумать трудно.

— Но разве нельзя добиться правды в суде?

- Ни министерство юстиции, ни суды к закону вообще никакого отношения не имеют. Закон для них не существует. Для них существуют только доносы ФСБ, по которым они пишут свои протоколы. Мы прекрасно понимаем, что те протоколы, которые мы получаем, написаны не сотрудниками Минюста. Мы ведь с ними общаемся и видим, что они пишут, что они подтверждают отсутствие у «Голоса» иностранного финансирования. А потом мы получаем протокол, совершенно очевидно написанный не в стенах Минюста. И этот же протокол потом переписывается судьей, который подтверждает весь написанный в нем бред.

- Насколько все эти тяжбы мешают подготовке к наблюдению за выборами в Государственную думу осенью этого года?

- Они не просто мешают. В ноябре прошлого года — очевидно, специально для «Голоса» — был принят закон, запрещающий «иностранным агентам» участвовать в избирательной кампании в любом качестве. Понимаете, в любом качестве! Это ведь не только наблюдение на выборах, но и любая публикация на нашем сайте, любое заявление «Голоса» по нарушениям в ходе избирательной кампании. Именно поэтому нас и не исключают из списка «иностранных агентов» даже без иностранного финансирования, чтобы не потерять возможность не допускать нас на выборы.

Более того, принят новый закон, запрещающий и журналистам вести наблюдение на выборах. У нас, начиная с 2005 года, по сути дела, была только одна возможность для общественников вести наблюдение за выборами — в качестве журналистов. Наблюдатели от общественных организаций запрещены. В прошлом году и Общественная палата, и Совет по правам человека, и масса всевозможных круглых столов выступали за возвращение общественного наблюдения на выборах. Вместо этого закрыта такая возможность теперь даже для представителей прессы.

— Как вы думаете, чего так боится власть?

- Власть знает, чего ей бояться. Она прекрасно понимает, что конкуренция на выборах все-таки существует, что конкурентная среда возникла внутри самой «Единой России», которая загнала в свои ряды теперь уже всех. В результате представители одной и той же партии начинают вести борьбу друг с другом, выходят на праймериз. Власть же с помощью административного ресурса будет пытаться обеспечить победу послушному кандидату. Причем, любыми средствами.

— Какими, например?

- Перечень таких технологий за пять лет вырос в геометрической прогрессии. Если раньше были так называемые «карусели», подкупы бомжей, примитивные вбросы бюллетеней на избирательных участках и переписывание протоколов, то сейчас речь идет о подготовке на дальних подступах. Что такое праймериз «Единой России»? Это фактически официальная агитация по полной программе — по квартирам, по учреждениям. То есть, еще до формального начала избирательной кампании фактически проходят выборы.

Еще один способ — фактический отказ в регистрации кандидатов. То, что мы видели в прошлом году в Санкт-Петербурге, это совершенно уникальная ситуация: кандидат не мог найти место, где принимают документы. Избирательная комиссия пряталась от него, не давала адрес.

— И вы считаете, что нечто подобное будет происходить и осенью?

- Я абсолютно в этом убеждена. На каждом уровне будут использоваться все технологии, которые уже опробованы. Ведь это будут не просто выборы в Государственную думу, они будут совмещены с 38 выборами губернаторов, мэров, законодательных собраний, горсоветов в разных регионах России. И на каждом таком уровне будут вестись тихие войны.

— Против оппозиции?

- Оппозиции во время выборов власть не боится. Оппозиция уничтожена. Но она боится оппозиции после выборов, той оппозиции, которая выйдет на улицы после голосования, как это было 5 декабря 2011 года после предыдущих выборов. Власть боится Майдана, причем, очень сильно боится.

Эта новость также на сайте Deutsche Welle.